Человек, работающий в науке, помимо предмета своего исследования, стремится постичь и суть самой науки – ее цель, способы достижения этой цели, человеческие отношения, соответствующие природе науки. Этому постижению часто способствуют и острые противоречия, в которые вступает развитие науки с принципами окружающей жизни. Это особенно характерно для отечественной науки. В ней не было простых и легких периодов существования. Выходя из одних трудностей, она вступала в другие.
Через свой ряд испытаний проходило и наше поколение, вступившее в науку в первые послевоенные годы – годы восторженных ожиданий и начавшегося возрождения, но вскоре сменившиеся беспримерной идеологизацией и разгромом науки, начатым в биологии сессией ВАСХНИЛ (1948 г.). Крепнущий тоталитаризм, борьба с «космополитизмом» и «преклонением перед Западом», всеобъемлющий контроль партии и государства над всеми сферами жизни, растущий прагматизм при безразличии к существу дела составляли основу для разнообразных вторжений в естественный ход развития науки, но одновременно служили и постоянными стимулами для их неприятия. И, наконец, последние полтора десятилетия падения престижа науки, резкого снижения ее финансирования и оттока наиболее работоспособной ее части привели науку на грань существования.
На протяжении нескольких десятилетий жизнь ставила нас в ситуации, требующие собственного осмысливания принципов, лежащих в основе и самой науки и научного сообщества. Ответам на поставленные жизнью вопросы и попыткам понять суть происходящих событий посвящены главы этой книги – от биографических и хроникальных очерков до аналитических обзоров.
Особую роль в формировании моего отношения к науке играли мои учителя – А.Н. Белозерский и Л.А. Зильбер, и, отчасти, С.С. Васильев, А.Г. Гурвич и И.М. Гельфанд. Они были очень разными людьми, но их объединяло подлинное отношение к науке. Им посвящены отдельные очерки и страницы этой книги, составляющие первую ее часть «Выбор пути. Учителя».
Вторжениям в нашу жизнь событий и представлений окружающего мира, их смыслу и попыткам устоять на простых человеческих позициях посвящена вторая часть книги «Время», охватывающая период 1968–1978 гг. «Свой долг – на своем месте» – простой, но трудно выполнимый вывод из событий, описанных в этой части книги.
К этому же периоду, семидесятых – начала 80-х годов, относится резкий сдвиг в сторону административного управления в нашей науке – ее централизации, монополизации и управляемости. «Этика – цемент науки» – реакция на эти тенденции. Она была написана вместе с моей покойной женой, Э.А. Абелевой, в 1971–1972 гг., остановлена в верстке в «Литературной газете» (1971 г.), не отклонена, но и не опубликована «Природой» (1972 г.) и увидела свет лишь в 1985 г. в «Химии и жизни» – накануне перестройки.
«Этика» – узловая статья третьей части книги. Неуправляемость науки, спонтанность ее развития, внутренняя логика и неформализуемые отношения, регулирующие поведение ее участников – делают этику определяющим условием существования и развития науки. Очерки, вошедшие в эту часть книги, развивают эти положения, становящиеся особенно рельефными в отдельные периоды истории нашей науки. Я думаю, что они не потеряли своего значения и в наше время, скорее наоборот, становятся все более актуальными в связи с растущим господством рыночных отношений, чуждых духу подлинной науки.
Реализация индивидуальности в науке, как вершина в ее системе ценностей – один из главных выводов научно-публицистической части книги. Такая реализация, как мне кажется, составляет главную ценность нашей науки, и определяет ее привлекательность для творческой части научного сообщества. Сохранить и развить эту составляющую нашей науки – значит спасти ее от вырождения и распада.
Краткий, но полный и популярный очерк нашей экспериментальной работы дан в четвертой части, «Свой путь». Этот раздел отражает научное содержание всего периода, описанного в «очерках» и показывает, как и ради чего все делалось.
Мне хотелось бы, чтобы эти очерки и соображения способствовали прояснению принципов, лежащих в основе исследовательской работы, а с другой стороны, отразили бы атмосферу, в которой работало наше поколение.
Мое институтское окружение – профессора Арон Евсеевич Гурвич, Лев Николаевич Фонталин и Александр Яковлевич Фриденштейн – мои постоянные собеседники по проблемам, затронутым в настоящей книге, а все, что в ней утверждается, вырабатывалось в постоянном общении с моими непосредственными сотрудниками. Этим обсуждениям я и обязан общей концепцией книги, не говоря уже о ее научном содержании. Я постарался отразить в отдельных очерках их вклад в наше общее дело, – чисто научное или связанное с судьбой лаборатории.
Большинство очерков написано мною. Глава «Дело Гурвича» и комментарий к ней – сотрудницей А.Е. Гурвича – Диной Абрамовной Эльгорт.
Объединение отдельных очерков, написанных в разное время и по разным поводам, в единую книгу было не простым делом и в этом особая роль принадлежит моей жене, Галине Исааковне Дейчман, стремившейся выявить и прояснить общие положения, обсуждаемые в отдельных главах книги. Моя сердечная благодарность Галине Исааковне за терпеливое редактирование и обсуждение глав этой книги и ее конструкции в целом.
Я очень благодарен Ольге Александровне Сальниковой за многогранную и высококвалифицированную техническую помощь в работе над рукописью.
Моя глубокая признательность Наталье Леонидовне Васильевой за оригинал-макет книги, выполненный с большим вкусом и мастерством.
Издание книги осуществлено при поддержке гранта № 06-04-62041 издательского проекта РФФИ и грантом РФФИ «Ведущие научные школы» № 00-15-9787, НШ-1494.2003.4
Г.И. Абелев, апрель 2006