МОЛЕКУЛЯРНАЯ БИОЛОГИЯ, 2008, том 42, № 1, с. 187-190

Редакционная коллегия, международный редакционный совет, редакция журнала «Молекулярная биология»
сердечно поздравляют Гарри Израилевича Абелева с юбилейным днем рождения.
Желаем Вам творческого долголетия, новых успехов руководимому Вами отделу,
продолжения сотрудничества с нашим журналом.

Е. С. Левина

Рецензия на книгу Г. И. Абелева
«Очерки научной жизни»

(М.: Научный мир, 2006. 500 с.)

       

За скромным названием этой книги скрывается в высшей степени интересное повествование о более чем 50-летней деятельности крупнейшего ученого, одного из классиков мировой иммунологии, главы отечественной научной школы в этой области науки. Сверх того, книга дает многоплановую картину жизни научного сообщества от послевоенного СССР, времени юности Г. И. Абелева, к первому десятилетию постсоветской истории страны и раскрывает не только ход развития конкретных биолого-медицинских исследований, значение которых с годами не утрачено, но и дает полное представление о том, как реально решались научной интеллигенцией профессиональные и морально-этические проблемы. В предисловии Гарри Израилевич формулирует то, что послужило для него стимулом к написанию этой книги: «Человек, работающий в науке, помимо предмета своего исследования стремится постичь и суть самой науки – ее цель, способ достижения этой цели, человеческие отношения, соответствующие природе науки. <...> На протяжении нескольких десятилетий жизнь ставила нас в ситуации, требующие собственного осмысливания принципов, лежащих в основе и самой науки, и научного сообщества. Ответам на поставленные жизнью вопросы и попыткам понять суть происходящих событий посвящены материалы этой книги – от биографических и хроникальных очерков до аналитических обзоров».

Поскольку тираж книги, к сожалению, невелик, стоит рассказать о структуре книги и привести перечень разделов, название которых даст представление о манере изложения и содержании книги.

В первой части – «Выбор пути. Учителя» – автор, называя А. Н. Белозерского, Л. А. Зильбера, С. С. Васильева, А. Г. Гурвича и И. М. Гельфанда, отмечает то, что объединяло этих очень разных людей, и что он в полной мере мог оценить со временем – их подлинное отношение к науке.

Вторая часть книги названа просто «Время» и описывает события 1968-1978 гг., вывод из которых напрашивается сам собой: в условиях резкого сдвига в сторону администрирования в управлении отечественной наукой и ее монополизации достойна уважения позиция «своего долга на своем месте» с девизом «этика – цемент науки». Нельзя не заметить, что это положение звучит и сегодня как призыв и руководство к действию.

В этом разделе приведен удивительный документ – стенограмма заседания ученого совета ИЭМ им. Н. Ф. Гамалеи, на котором обсуждалось «дело» профессора Арона Евсеевича Гурвича, руководителя лаборатории химии и биосинтеза антител Института, одного из 122 ученых – «подписантов» письма в защиту Александра Гинзбурга, осужденного советским судом диссидента. Публикация сопровождена комментарием Д. А. Эльгорт и иллюстрирует жесткость, с которой власть подавляла любое проявление инакомыслия, в том числе, и в первую очередь – в среде интеллигенции. Эта тема развивается и авторским изложением событий в двух следующих главах – «Драматические страницы в жизни Отдела вирусологии и иммунологии опухолей ИЭМ им. Н. Ф. Гамалеи АМН СССР» и «Из опыта моего поколения». Первая из названных глав посвящена, главным образом, проблемам, возникшим в области международного сотрудничества отдела, руководимого Г.И. Абелевым, при проведении широких исследований по оценке диагностической ценности открытого им и сотрудниками альфа-фетопротеина, как теста для выявления рака печени и тератобластом. Международное агентство по изучению рака (МАИР) и Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ), ряд лабораторий во Франции, США и других странах были в высшей степени заинтересованы в развитии этого направления. В результате серьезной работы после нескольких лет неудач впервые были получены очень важные данные, создававшие прочные перспективы для исследований, которые вне рамок международного сотрудничества вряд ли могли быть реализованы.

Общение ученых с западными специалистами не могло не привлечь внимания «компетентных органов». Куратор ИЭМ, осуществлявший по линии КГБ надзор за режимом в Институте, официально представился руководителю Отдела вирусологии и иммунологии опухолей и объяснил, что, поскольку лабораторию часто посещают иностранцы, куратор «должен быть в курсе этих посещений, проверять, все ли проводится по инструкции и знать, нет ли в этом отношении каких-либо трудностей или нежелательных происшествий». Пристальный интерес к Отделу неизбежно оформился в предложение, отказаться от которого оказалось невозможно – посетить «шефа» институтского куратора. Встреча состоялась в здании Дарвиновского музея (!) в комнате, резко отличающейся от основного помещения музея не только зарешеченными окнами и хорошей мебелью, но и штатом молодых людей с очень характерной и, вместе с тем, ничем не выдающейся внешностью. ...

Противостояние «системе» людей, не сломленных и не развращенных «сотрудничеством» с системой, было частью биографии поколения, к которому принадлежит автор книги, и вызывает огромное уважение. По отзывам друзей и коллег, Г. И. Абелев, человек мягкий, был тверд в неприятии конформизма в отношениях с власть предержащими и устоял, о чем свидетельствуют, в частности, события истории его отдела, понятные современникам и рассказанные читателям его научно-публицистических трудов, включая упомянутые разделы данной книги. Рассказ о конфликте заведующего Отделом Г. И. Абелева с директором Института О. В. Барояном, политика которого отличалась преданностью начальству и авторитарностью в отношениях с подчиненными, стал одной из ярких страниц социальной истории нашей науки. Главной трудностью руководителя Отдела в отношениях с директором Института, по словам последнего, была не работа Отдела, а «антипатриотическая позиция» его руководителя. Вопреки этому заявлению, директор активно подготавливал развал и разгон Отдела Абелева, хотя работы его группы были удостоены первой международной премии по иммунологии рака – Золотой медали Нью-Йоркского Института по изучению рака (1975 г.) – и награды Международной группы онкофетальных белков (1976 г.). На церемонии вручения наград приехать Г. И. Абелеву не удалось. Завершением конфликта стал «исход» Отдела в Онкоцентр в 1977 г. В книге рассказ об этом событии иллюстрирован выразительными и лаконичными рисунками сотрудника отдела И. С. Ирлина. Из воспоминаний ясно, как важна в этой истории поддержка Абелева не только его сотрудниками, но и лидерами научного сообщества вне Института и АМН СССР, в первую очередь, В. А. Энгельгардтом и Б. Л. Астауровым.

Завершают вторую часть книги заметки «Из опыта моего поколения», которые были ранее частично опубликованы в журнале «Здравый смысл» (1997/8, № 6, с. 4-12). Они также повествуют о проблеме морального выбора, который стоял и стоит перед учеными.

Третья часть книги – «Проблемы исследовательской лаборатории». Здесь рассмотрены такие аспекты научной жизни коллектива, важные для успеха деятельности, как общий язык лаборатории; внутренние критерии против провинциальности; стиль, т.е. методы и специфические проблемы, включая, в данном случае, эксперимент, клинику и производство; поиски и разработки. Автор объясняет свое представление о названных проблемах и дает с этих позиций оценку деятельности коллектива, в котором ему довелось работать еще с Л. А. Зильбером, и в дальнейшем созданного им самим.

«В основе общего языка лежит единая шкала ценностей <...> без общего языка лаборатория – чисто формальное объединение <...> в хорошем случае люди объединяются в группы или лаборатории, создавая общий язык, – утверждает Абелев, и прибавляет: – Наш случай был хорошим. Масштабность, престижность и даже сенсационность – все это было исходно, мы начинали свою научную жизнь в этой атмосфере, – пишет Г. И. Абелев, вспоминая в этой связи своего учителя. – Стоило сделать что-либо стоящее, иногда лишь предварительное, и эти результаты сразу становились достоянием самой широкой аудитории в докладах и обзорах Л. А. Зильбера, а также и в наших докладах, которые Лев Александрович выдвигал всегда на самые широкие всесоюзные и международные конференции. Мы скорее сторонились известности, она, пожалуй, угнетала нас, создавая несоразмерность нашего вклада его звучанию». И добавляет: «Известность не входила в формируемую шкалу ценностей».

Провинциальность автор рассматривает как понятие психологическое – «можно быть провинциальным в научных центрах и вполне столичным вдали от них» – и как «большое зло, изнутри разъедающее чаще те области науки, которые находятся как бы на периферии науки, ближе к прикладным сферам». Другой крайностью научной провинциальности он считает «развитие сугубо локальных, часто искусственно созданных и искусственно поддерживаемых направлений, не имеющих серьезного научного значения. <…> Обе крайности – следствие одного и того же: ложных критериев. <...> Мне кажется, что наша лаборатория не страдала этими формами провинциальности, поскольку стремилась решать возникающие по ходу дела задачи, ориентируясь при этом на собственные внутренние критерии. Наш "аршин" был внутри нас, в собственных выработанных критериях, относящихся и к направлению, и к уровню работы. <…> Самым главным в оценке работы было то, насколько она приближается к пониманию изучаемого вопроса, а не ее сравнение с другими работами в этой области».

О стиле и методах автор говорит теперь, когда и то, и другое прошло оценку временем, кратко: «Проблемы, на которых складывалась наша группа, не имели ни решений по аналогии, ни общих подходов, нуждающихся лишь в реализации для конкретного случая. Нужен был собственный, адекватный проблеме аппарат, своя система анализа. Помимо существа дела, требующего собственных методических подходов, меня никогда не интересовали проблемы, хотя еще и не решенные, но имеющие готовые методические подходы для решения. <…> Поэтому большая часть текущей работы, может быть, две ее трети, были посвящены методам. Нашей конкретной задачей, которую мы сами себе ставили, было создание системы анализа «на уровне индивидуальных антигенов». На этом в 1956-1962 гг. и формировалась будущая лаборатория с ее проблематикой, языком и стилем». Результатом стало, как мы видим, мировое признание. В этом разделе книги помещена фотография молодых сотрудников иммунохимической лаборатории 1960-х годов, в центре – улыбающийся Г. И. Абелев.

Кроме того, глава содержит подраздел, озаглавленный «Риск под прикрытием». Что это значит? Собственно исследование, объясняет автор, в отличие от простой дедукции из известных принципов, начинается с противоречия, с тупика, с неудачи. На этом месте кончаются подходы, продиктованные общими соображениями, и начинается поиск специфических подходов. Дело это напряженное, малопродуктивное, не гарантирующее определенного результата и потому рискованное. Заниматься этим в условиях «пресса продуктивности» практически невозможно. А обходить такие ситуации – значит уходить от подлинных проблем и решений, отказываться от настоящего поиска. Лаборатория, особенно большая, может позволить себе «роскошь рискованных, непродуктивных исследований». В этом, на взгляд Абелева, ее главная роль. В лаборатории всегда идут работы, находящиеся в продуктивной стадии, которые создают прикрытие для рискованных и сугубо поисковых решений. Именно это, полагает на основании своего личного опыта руководителя автор, позволяет постоянно вводить новые, крупные и трудные проблемы, без чего лаборатория неминуемо измельчает. Рискованная работа над неудачами – привилегия стабильной лаборатории, ее основа и сильная сторона, а также – лучшее средство от ее старения.

Похоже, что именно эта стратегия и позволила создать широко известную научную школу Г. И. Абелева.

Следующие главы третьей части книги – самостоятельные научно-публицистические работы, написанные в период 1985-1999 гг. Упоминание только названий статей позволяет сделать вполне определенные выводы. Статьи «Этика – цемент науки», в соавторстве с Э. А. Абелевой; «О достоинстве в жизни и науке» (лекция, прочитанная на школе молодых науковедов в январе 1987 г.); «О соотношении фундаментальных и прикладных исследований в онтологии и иммунологии,»; «Альтернативная наука. Из жизни науки застойного периода»; «Реализация индивидуальности в науке в условиях конкуренции»; «Этические проблемы современной науки» представляют автора, во-первых, человеком, деятельным и глубоко неравнодушным к судьбам отечественной науки и, во-вторых, историком и философом науки, причем здесь он на голову выше многих профессионалов в этой области гуманитарных наук, не решавшихся, к тому же, в «смутное время» поднимать названные темы. Тематика статей охватывает узловые вопросы научного творчества, относящиеся как к разряду вечных, так и остро актуальных проблем переходного периода, переживаемого научным сообществом на протяжении второй половины XX столетия неоднократно.

Четвертая часть книги – «Свой путь» представляет особый интерес, так как в ней четко изложен ход исследований лаборатории от самых первых шагов в составе отдела Л. А. Зильбера начала 1950-х годов и до начала 2000-х годов. История 50 с лишним лет трудов и исканий, как и упомянутые выше статьи, публиковалась ранее и уже нашла своего читателя (2001 г.). В настоящем издании история становления и развития актуальных разделов иммунологии и онкологии дополнена результатами новейших исследований. Заинтересованный специалист легко найдет их в оригинале, так как завершает книгу полная библиография трудов автора и лаборатории вплоть до 2006 г. Коллектив талантливых ученых и учеников, группировавшихся вокруг Г. И. Абелева, описан с любовью. Ряд коллизий, случавшихся в организации исследований в конкретных условиях советского времени, возможно, вызовет улыбку или удивление одних читателей, ностальгические воспоминания – других, но рассказ о богатом событиями времени 1950-1990-х годов отечественной науки вряд ли оставит кого-либо равнодушным.

Идея объединить под одной обложкой автобиографию, научную публицистику и специальный обзор в сложной области биолого-медицинского направления в блестящем воплощении автора оправдала ожидания читателей, знакомых с отдельными его публикациями. Книга доставит эстетическое удовольствие специалистам – биологам и медикам – и заинтересует тех, кто впервые обращается к истории отечественной науки советского времени. В книге Г. И. Абелева эта история дана, что называется, «из первых рук», одним из тех, кто ее создавал, и изложена без прикрас.

© 2008 Е. С. Левина